История и Пророчества

Алхимия. Знаменитые трансмутации.

"Несметные сокровища дарует тот,
Кто обращал ветви в золото,
А булыжники – в драгоценные камни"
из гимна Иоанну Крестителю

Луи Фигье, специалист по средневековой алхимии, в 1856 году писал: "Современное состояние дел в области химии не позволяет нам счесть трансмутацию металлов невозможной; на основе недавно полученных результатов и учитывая характер развития химии в настоящее время, можно предположить, что преобразование одного металла в другой достижимо". Впрочем, Фигье добавляет, что цель эта пока не достигнута. Схожую точку зрения выражал Марселен Бертло в 1884 году. Посвятив целую главу своего труда "Происхождение алхимии" сопоставлению алхимии с современной химией, Бертло пришел к выводу, что в теории эти две науки, хотя и не обнаруживают близкого сходства, все же не вполне чужды друг другу. "Алхимия, - утверждает он, – представляла собой философское учение, рационально объясняющее превращения материи". Кроме того, Бертло упоминает атомистские воззрения "тех, кто считает так называемые простые тела состоящими из некого числа аналогичных элементов, объединенных между собой, и стремится свести все эквиваленты простых тел к рядам числовых значений". Бертло ссылается на своих коллег – Шанкуртуа, Менделеева, Ньюлендса и Мейера, – которые пытались выстроить в систему все числа, выражающие атомные веса химических элементов, и говорит об арифметических проблемах, связанных с такими попытками.

"Трансмутацию", в которую верили Бертло и Фигье, осуществила на практике Мария Кюри, труд которой был опубликован в конце XIX века. Теперь мы знаем, что можно не только преображать одно вещество в другое – например, ртуть в золото, – но и создавать путем химических реакций новые металлы. Так воплотилась в реальность семнадцативековая мечта адептов, и нам остается лишь надеяться на то, что люди, владеющие ее секретом, никогда не утратят "чистоту сердца", без которой, согласно алхимикам, не может быть науки.

Обладали ли алхимики достоверным научным знанием о трансмутации? Трудно ответить на этот вопрос утвердительно, ибо алхимические принципы радикально отличались от научных. Чтобы развилась настоящая химия, нужно было искоренить герметические воззрения. В отличие от других древних областей знания – например, хирургии, которая постепенно совершенствовалась и избавлялась от заблуждений, – алхимию следовало отбросить целиком и полностью. Принципы хирургии поддавались научной корректировке; принципы алхимии же относились не к сфере научного познания, а к сфере философской мудрости, проникнутой мистицизмом. Главные ценности алхимии имели духовную природу; герметист был родным братом мистика.
Стоит, однако, вспомнить, что опыты адептов повлекли за собой множество впечатляющих химических открытий, – тогда как под грязными скальпелями средневековых хирургов пациенты выживали редко. Алхимикам не удалось открыть то, что они искали, – однако они совершили массу неожиданных открытий. И полезно будет перечислить хотя бы некоторые из них.

Альберту Великому (1193 – 1280) приписывается изобретение едкого кали. Он же первым описал химический состав киновари, свинцовых белил и свинцового сурика. Раймунд Луллий (1235 – 1315) изготовил бикарбонат калия. Базиль Валентин (XV век) открыл серный эфир и соляную кислоту. Парацельс (1493 – 1541) первым описал цинк, ранее неизвестный. Он же начал использовать в лечебных целях химические соединения. Ян Баптист ван Гельмонт (1577 – 1644) ввел термин "газ". Иоганн Рудольф Глаубер (1604 – 1668) обнаружил сульфат натрия (глауберову соль), сочтя его философским камнем. Гамбургскому бюргеру Хеннингу Брандту (ум. в 1692 г.) приписывается открытие фосфора. Джамбаттиста делла Порта (1541 – 1615) изготовил оксид олова. Иоганн Фридрих Беттихер (1682 – 1719) стал первым европейцем, которому удалось получить фарфор. Блез Виженер (1523 – 1596) открыл бензойную кислоту. Эти примеры, перечень которых далеко не полон, наглядно свидетельствуют о том, что "ненаучные" исследования алхимиков пошли на пользу не только избранным адептам, но и человечеству в целом.

Альберт Великий
Альберт Великий

Учитывая это, теперь мы имеем полное право рассмотреть несколько случаев успешной трансмутации, выбрав самые интересные истории из числа тех, что записаны серьезными учеными-современниками, честность которых не подлежит сомнению, и подтверждены сильными мира сего, обмануть которых было бы не так-то просто. Отчеты об этих случаях производят поразительное впечатление, поскольку, как кажется, исключают всякую возможность мошенничества.

Иоганн Фридрих Швейцер, более известный под псевдонимом Гельвеций, один из самых ожесточенных противников алхимии, рассказывает, что в ровно полдень 27 декабря 1666 года в его дом вошел незнакомец – человек с лицом серьезным и честным, с властными манерами и гордой осанкой, одетый, однако, скромно, как пастор-менонит. Спросив Гельвеция, верит ли тот в философский камень (на что знаменитый доктор ответил отрицательно), незнакомец открыл маленькую шкатулку слоновой кости, "в которой лежало три кристалла вещества, похожего на стекло или бледную серу", и заявил, что это и есть камень и что такого количества достаточно, чтобы сотворить двадцать тонн золота. Гельвеций подержал в руке это таинственное вещество и поблагодарил посетителя за доброту, а затем стал умолять алхимика поделиться с ним хоть малой толикой камня. Алхимик наотрез отказал, после добавил уже более мягким тоном, что не смог бы расстаться с этим чудесным веществом за все богатства Гельвеция, "по причине, разглашать которую он не имел права".

Тогда Гельвеций предложил ему доказать свою искренность и провести трансмутацию. Незнакомец ответил, что вернется через три недели и покажет Гельвецию нечто удивительное. Действительно, он явился в назначенный день, но отказался проводить операцию, заявив, что ему не дозволено открыть тайну. Однако на сей раз он смилостивился и вручил Гельвецию крупицу камня "не больше рапсового семени". Доктор выразил сомнение в том, что столь крошечная песчинка сможет оказать какой-либо эффект. Тогда алхимик разломил зерно пополам, половину выбросил, а остальное вернул Гельвецию со словами: "Довольно будет с вас и этого". Тогда честный ученый сознался, что еще во время первого визита незнакомца ухитрился отломить несколько крупинок камня, но свинец под их воздействием превратился не в золото, а в стекло. "Если бы вы закатали свой трофей в желтый воск, – ответил алхимик, позабавленный этим признанием, – тогда он смог бы проникнуть в свинец и преобразить его в золото". Он пообещал вернуться на следующее утро в девять часов и совершить чудо... но не явился ни на следующий день, ни еще день спустя. Тогда жена Гельвеция убедила его приступить к трансмутации самостоятельно.

Бенедикт Спиноза
Бенедикт Спиноза (1632-1677),
нидерландский философ, пантеист
Фердинанд III Габсбург
Фердинанд III Габсбург (1608-1657),
император Священной Римской империи

Гельвеций последовал совету незнакомца. Он растопил три драхмы свинца, поместил камень в оболочку из воска и бросил в растопленный металл. И свинец обратился в золото! "Мы тотчас же отнесли его к золотых дел мастеру, и тот сразу же объявил, что никогда в своей жизни не видел такого чистого золота, и предложил заплатить за него по пятьдесят флоринов за унцию". В заключение Гельвеций сообщает, что до сих пор хранит это золото как доказательство успешной трансмутации. "Да хранят святые ангелы Господни его [безымянного алхимика], этот источник благости для всего христианского мира! От всей души молюсь за него и за нас".
Известия об этом удивительном событии мгновенно облетели всю Европу. Спиноза, которого трудно назвать легковерным простаком, пожелал расследовать это дело. Он посетил золотых дел мастера, который испытывал золото Гельвеция. Отзыв ювелира был более чем благосклонным: при сплавлении серебро, добавленное к этому золоту, также преобразилось в золото. Этот ювелир, Брехтель, был чеканщиком самого герцога Оранского. Усомниться в его квалификации было невозможно. Трудно представить себе, чтобы он мог стать жертвой мошенничества или намеренно обманул Спинозу. Кроме того, Брехтель проводил анализ золота в присутствии многих свидетелей, заслуживающих доверия. Выслушав все это, Спиноза направился к самому Гельвецию. Тот показал ему золото и тигель, в котором совершил трансмутацию. На внутренних стенках тигля все еще оставались следы золота; и наконец Спиноза, подобно прочим, поверил в чудо.

В 1621 году профессор Мартини, читавший лекции в Гельмштедтском университете в Германии, принялся объяснять своим студентам, почему трансмутация невозможна. Один из студентов возразил воодушевившемуся профессору, прибегнув к достаточно тонкой аргументации, и завязался спор. Наконец студент потребовал принести ему тигель, печь и свинец, после чего под бдительным надзором самого Мартини и других студентов совершил трансмутацию: просто-напросто взял и превратил свинец в золото! Вручив сосуд потрясенному профессору, он произнес: "Domine, solve mi hunc syllogismum" ("Господин, опровергните этот силлогизм!"). Но Мартини было нечего сказать. В своем "Учебнике логики", опубликованном после этого события, он засвидетельствовал непоколебимую веру в достоинства алхимии.

В 1648 году некий адепт Лабужардьер почувствовал, что скоро умрет, и отправил своему другу Рихтхаузену в Вену письмо с просьбой приехать и забрать философский камень, который хранился у него в особой шкатулке. Рихтхаузен поспешно выехал в Прагу. Друга в живых он уже не застал, но шкатулку нашел. Граф Шлик, богемский дворянин, на службе у которого состоял Лабужардьер, заявил о своих правах на пресловутую шкатулку. Но Рихтхаузен подсунул ему копию, а настоящую шкатулку представил ко двору императора. Фердинанд III сам был алхимиком и был отлично осведомлен о том, к каким мошенническим трюкам прибегают его коллеги. А потому он принял все мыслимые меры предосторожности. При эксперименте присутствовал министр горнорудного дела граф Рутц, а опыт император производил собственноручно. Добавив в тигель всего лишь крупицу порошка из шкатулки Лабужардьера, Фердинанд превратил два с половиной фунта свинца в чистое золото. В честь этого достопамятного события была выпущена медаль. На ней был изображен солнечный бог Аполлон с кадуцеем Меркурия в руке. Надпись на медали гласила: "Божественная метаморфоза произошла в Праге 15 января 1648 года в присутствии Его Священного Императорского Величества Фердинанда III". Чтобы окончательно развеять сомнения, император произвел еще одну трансмутацию – и снова преуспел. Рихтхаузену был дарован титул барона Хаоса. Он забрал шкатулку и долго странствовал по всей Германии, устраивая показательные трансмутации в разных городах, пока не кончился чудесный порошок.

Вольфганг Динхайм, профессор Фрейбургского университета, относился к алхимии весьма скептически – пока под давлением фактов не вынужден был признать возможность трансмутации. Честь переубедить его выпала знаменитому шотландскому адепту Александру Сетону. Сетон узнал тайну трансмутации от некоего голландца Джеймса Хауссена, которого приютил у себя в доме после кораблекрушения. В 1602 году – явно не в добрый час – Сетон отправился в путешествие по Европе. После того, как он предоставил немало убедительных доказательств своей способности трансмутировать свинец в золото, его схватили по приказу Христиана II, курфюрста Саксонии. Несчастного адепта протыкали иглами, пытали расплавленным свинцом, жгли огнем, но все было напрасно. Палачи выбились из сил, а Сетон так и не открыл своей тайны. В конце концов ему удалось бежать с помощью другого адепта, польского дворянина Сендивогия. Но оказавшись на свободе, Сетон вскоре умер.
С Вольфгангом Динхаймом он встретился еще до того, как попал в темницу, во время путешествия по Швейцарии. Динхайм и Сетон плыли на одном корабле из Цюриха в Базель. "Вы всю дорогу смеялись над алхимическим искусством, – сказал Сетон своему попутчику, когда они наконец добрались до Базеля. – Я пообещал ответить вам; вы кое-что увидите. Я рассчитываю также убедить еще одну особу". Сетон имел в виду Цвингера, профессора медицины из Базельского университета, автора "Истории немецкой медицины". В компании этих двух светил науки Сетон направился к некоему рабочему с рудника. Цвингер принес с собой несколько пластинок свинца; тигель позаимствовали у золотых дел мастера; по дороге купили самой обычной серы. Рудокоп развел огонь в очаге. Сетон расплавил в тигле свинец и серу. Через четверть часа он сказал: "Бросьте эту бумажку в расплавленный свинец, но только точно в середину, чтобы ничего не попало в огонь". Один из профессоров выполнил указание. В бумажку, по словам Динхайма, был завернут какой-то желтый порошок; порошка было совсем мало, и толком разглядеть его не удалось. Еще пятнадцать минут смесь перемешивали железными прутьями. Затем огонь погасили. Свинец превратился в чистое золото. "Ну, – обратился Сетон к потрясенным профессорам, – что вы на это скажете, педанты? Видите вы эти неоспоримые факты и эту истину, которая сильнее всех ваших софизмов?" Золото разделили на части. Цвингер взял себе кусок на память, и эту реликвию в его семье бережно хранили на протяжении нескольких поколений. Но затем один из потомков профессора стал алхимиком и, потерпев неудачу, вынужден был продать это золото, чтобы расплатиться с кредиторами. К своему рассказу Динхайм добавляет: "Вы, недоверчивые скептики, должно быть посмеетесь над этим правдивым рассказом. Но я жив и всегда готов под присягой засвидетельствовать, что видел все это своими глазами. К тому же жив Цвингер. И он не будет хранить молчание, он подтвердит мои слова".

Умирая от пережитых мучений, Александр Сетон передал остатки философского камня своему освободителю, Сендивогию. Совершив множество трансмутаций, Сендивогий прославился не меньше, чем его покойный учитель. За ним послал император Рудольф II. В Праге Сендивогия приняли весьма любезно и с большими почестями. Придворный этикет требовал ответной любезности, и адепт счел за благо вручить императору некую толику философского камня. С помощью нескольких крупиц этого желтого порошка Рудольф II произвел успешную трансмутацию. В память об этом на стену зала, где совершался эксперимент, повесили мраморную табличку с надписью: "Да свершат и другие то, чего достиг поляк Сендивогий". Придворный поэт-алхимик Мордекай Делльский восславил это событие в напыщенных стихах, а Сендивогий получил титул советника Его Величества и медаль с портретом императора. Покинув Прагу, он после нескольких неприятных приключений добрался до Польши. В 1604 году его призвал к себе Фридрих, герцог Вюртембергский. В замке Фридриха в Штутгарте польский адепт совершил несколько эффектных трансмутаций, что весьма обеспокоило придворного алхимика, графа Мюлленфельса.
Чтобы избавиться от столь грозного соперника, Мюлленфельс внушил Сендивогию, что герцог намеревается бросить его в темницу, дабы выведать секрет превращения металлов. Памятуя о печальной судьбе своего учителя, Сендивогий не стал искушать судьбу и бежал из замка под покровом ночи. Но его перехватили слуги Мюлленфельса. Они ограбили злосчастного алхимика, отняли у него все ценности и, разумеется, философский камень. Супруга Сендивогия подала жалобу императору, и Рудольф II послал в Штутгарт курьера с требованием доставить Мюлленфельса к императорскому двору. Сообразив, что дело может зайти чересчур далеко, герцог велел от греха подальше повесить Мюлленфельса. Того привели на казнь в одежде, расшитой золотыми блестками, и вздернули на позолоченной виселице. Однако философский камень был утерян безвозвратно, и Сендивогий окончил свои дни в нищете.

Следующая знаменитая трансмутация, о которой пойдет речь, не подтверждена показаниями очевидцев, однако ее стоит упомянуть по двум причинам. Во-первых, рассказ самого адепта о ней внушает доверие, а во-вторых, подлинность трансмутации косвенно подтверждается тем, что алхимик, сообщающий о ней, неожиданно разбогател. Герой этой истории – прославленный Никола Фламель (1330 – 1418), которого едва ли не боготворили многие поколения герметистов и высоко чтили соотечественники-французы. Во многих отношениях Фламель был исключением среди адептов.
Если во все эпохи и у всех народов большинство алхимиков получали в награду за свою преданность искусству лишь разочарования, разорение и отчаяние, то Никола Фламель был баловнем судьбы, и жизнь его текла счастливо и безмятежно. Он не только не издержался на опыты magnum opus, напротив – его скромное состояние почти мгновенно умножилось и превратилось в настоящее богатство. Это богатство он вкладывал в милосердные и богоугодные дела, которые надолго пережили его самого и освятили его память.
Фламель был переписчиком. Среди книг, проходивших через его руки, несомненно попадалось и множество алхимических трактатов, но ни один не привлек внимания Фламеля в такой степени, как некий фолиант, приобретенный им всего за два флорина, – "с позолотой, очень старинный и объемистый. Он был сделан не из бумаги или пергамента, а из восхитительных пластинок коры, снятой с молодых деревьев". С помощью этой книги и благодаря советам некоего еврейского доктора, с которым он познакомился во время паломничества в Испанию, Фламелю удалось, по его собственному признанию, открыть секрет трансмутации. Проводить эксперимент ему помогала жена; присутствовала она и при появлении золота в сосуде. Фламель так описывает это памятное событие.

Случилось это в понедельник, семнадцатого января, около полудня, в моем доме, в присутствии одной лишь Пернелл [супруги Фламеля], в год возрождения человечества тысяча триста восемьдесят второй.
Затем, неукоснительно следуя словам книги, я произвел проекцию этого красного камня на такое же количество ртути (снова в присутствии одной лишь Пернелл, в том же доме, около пяти часов вечера) – и получил из нее почти столько же чистого золота, которое, будучи более мягким, бесспорно лучше золота обычного.
Скажу откровенно: я проделал это трижды с помощью Пернелл, которая понимала все это не хуже меня, так как помогала мне в моих операциях; и, несомненно, попытайся она совершить это самостоятельно, она достигла бы успеха так же, как и я.
Преуспев однажды, я уже свершил достаточно, но мне доставляло большое удовольствие наблюдать и созерцать восхитительную работу природы в сосудах...
Долгое время я опасался, что Пернелл не сможет скрыть избытка радости, степень которой я мог оценить по тому, что испытывал сам, и боялся, как бы она не проронила своим родичам словечко о великих сокровищах, которыми мы теперь обладали; ибо от избытка радости человек теряет рассудок так же, как и от великой тяжести на сердце; но Всевышний милостью своей не только исполнил мою душу таким счастьем, но и даровал мне супругу сдержанную и мудрую, – ибо она сверх того была способна не только рассуждать, но и делать все в согласии с рассудком, и была осмотрительнее, чем обычно бывают женщины; и превыше всего достойно похвалы то, что она была чрезвычайно набожной, а потому, лишившись надежды выносить детей и будучи уже в возрасте немолодом, обратила, как и я, свои помыслы к Богу и предалась делам милосердным.

Никола и Пернелл основали и обеспечили постоянным доходом четырнадцать больниц, три часовни и семь церквей в Париже. "В Булони мы совершили почти столько же, сколько в Париже, не говоря уже о помощи, которую мы оба оказывали нуждающимся, в особенности вдовам и сиротам. Но если я назову здесь их имена, прикрываясь маской добродетели, то обрету награду только в мире сем, да и особы, о которых идет речь, будут этим недовольны". Слова Фламеля внушают доверие своей прямотой и скромностью; назвать их исповедью шарлатана не поворачивается язык. Арка, которую построили на средства Фламеля на парижском кладбище Невинноубиенных младенцев, украшена фресками, аллегорически представляющими великую тайну алхимии. Эти фрески превратились в объект паломничества для герметистов XVII – XVIII веков. Заявленный успех Фламеля стимулировал дальнейшее развитие алхимии и обеспечил этому искусству популярность на долгое время.

Познакомившись со всеми этими удивительными сообщениями, невольно склоняешься к тому, чтобы уверовать в трансмутацию. Что можно им противопоставить? Возможно, хотя и маловероятно, что короли и герцоги воздавали должное хитрости удачливых адептов, а вовсе не их истинным алхимическим способностям. Разве в более поздние времена монархи не вознаграждали за ловкость рук самых обычных фокусников, появлявшихся у них при дворе? Этот обычай сохранялся и в начале XX века. Вопрос в том, верили ли на самом деле в чудотворную силу своего искусства Фердинанд, Рудольф, Фредерик и прочие августейшие алхимики. Если да, то зачем им понадобилось награждать тех, кто пытался обмануть их? И зачем им понадобилось защищать алхимию и доказывать ее могущество? Чтобы прочие европейские монархи поверили в их несметные богатства и способность воевать сколь угодно долго? А как насчет сухих и трезвых свидетельств, которые приводят серьезные ученые – Мартини, Цвингер, Динхайм, Гельвеций и другие? Неужели их тоже было легко обмануть? А ведь кое-кто из них проводил операции собственноручно. Иногда заявляют, будто на самом деле алхимики-шарлатаны украдкой добавляли в тигель какое-то золотосодержащее вещество. Какой проницательный вывод! Можно подумать, что опытный ученый купился бы на такое грубое трюкачество.

Мало того, хотелось бы знать, как авторы этой "гипотезы" ответят на вопрос: какое золотосодержащее вещество смогло бы превращать в золото столь значительные количества неблагородного металла? И куда девался при этом сам исходный металл? Такое чудесное вещество ни в чем не уступало бы пресловутому философскому камню. Может быть, все эти серьезные ученые просто хотели разыграть своих коллег? А если нет, то разве стали бы они вставлять вымышленные истории в научные трактаты? Возможно, у них были какие-то свои мотивы защищать алхимию – ту самую алхимию, которую прежде они так ревностно опровергали. Но такие мотивы должны были быть поистине очень вескими. Ибо едва ли кто-то из этих прилежных естествоиспытателей пожелал бы рискнуть карьерой и добрым именем во имя пустяка. С какой бы стороны мы ни подошли к этой проблеме, тайна остается тайной. До сих пор еще ни одному доводу разума удалось сорвать с нее покровы чуда.

Следующая глава ►

Содержание
МесопотамияИскусство гаданияТайны звезд и чиселВавилонская башня
Древняя ПерсияМагия волос и ногтейИзгнание демона-мухи
Древние евреиМагия в Священном Писании
ЕгипетПогребальная магияПодземный мирМагическая сила словаКульт Исиды
ГрецияСновидения, призраки и героиОракулы и астрологияЭлевсинские мистерии
ГностицизмГностические секты
Римская империяНеоплатонизмЮлиан ОтступникГибель языческой магии
АлхимияТрисмегистГерметизмФилософский КаменьVas Insigne ElectionisТайны
АлкагестПоход против алхимииТрансмутацииГерметизм и догмы
Средние векаАрабыМаги СредневековьяАльберт ВеликийРоджер Бэкон
Дьявол и принцип ЗлаИнфернальные помощникиОбличья демонов
Ведьмы и инквизицияШабашО дьяволеВедьмыСудыДискуссииРитуалы
АлхимикиМирандолаТритемийАгриппаПарацельсНострадамусПостельПорта
КаббалаТайны БиблииМагия буквСефер Йецира
ИскусстваАстрологияГаданиеМетопоскопияФизиогномияХиромантия
Карты ТароАрканыСкоморох
РеформаторыВалентин АндреаТайные обществаЧерные мессы
XVIII векВампирыМагия 18 векаМасоны и ложиСен-Жермен и Калиостро
XIX векМария ЛенорманЭлифас ЛевиБиблиография

Главная ► История & Пророчества